В архиве Евгения Замятина в отделе рукописей ИМЛИ РАН существуют письма от двух японцев, среди которых находится письмо (3 февраля 1926 г.) от Отокити Курода (Ф.47. Оп.3. №113), японского корреспондента крупной газеты «Осака-Майнити». Он работал в Москве с июля 1925 г. по ноябрь 1927 г. Проживал с семьей на Арбате в бывшем доме известного путешественника Николая Пржевальского. За эти два года японский журналист познакомился с разными советскими культурными деятелями. Особенно он подружился с писателями Всеволодом Ивановым и Борисом Пильняком.
  С Замятиным он впервые встретился в декабре 1925 г. в квартире Вс. Иванова, в те трагические дни, когда покончил с собой Сергей Есенин. По воспоминанию Куроды Замятин пригласил японского журналиста во второй МХАТ на пьесу «Блоха». Курода с ним встречался и позднее. В Ленинграде, по дороге в командировку в Мурманск, летом 1927 г., Курода встретился с писателем, который только что вернулся с Севера с материалами для сценария фильма. Замятина и Куроду объединял интерес к путешествию по Северному Ледовитому океану. Влечение к далёким, неизвестным краям и приключениям Курода разделял и с Пильняком. По возвращению из Мурманска журналист отправился с Пильняком в Балаклаву для того, чтобы передать новость о поднятии затонувшего британского корабля «Чёрный Принц» со дна. Пильняк на эту тему тоже написал рассказ «Синее море».
  Благодаря знакомству с этими выдающимися писателями, Курода познакомился с Максимом Горьким в Сорренто, в конце октября 1927 г. Примечательно, что у Горького он встретился с Марией Будберг и Петром Крючковым. Курода фиксировал в своей книге беседы с Горьким, которые даже в японском переводе нам передают живую речь и выразительные жесты писателя из нижегородского простонародья.
  В предлагаемой статье автор пользовался неопубликованными материалами Куроды, которые сохраняет его старший сын, господин Коу Курода. Хотелось бы подчеркнуть, что среди этих материалов была обнаружена неизвестная фотография Пильняка на вокзале Токио (май – июнь 1932 г.). Курода был тем «мостом», через который не только передавали новейшие сведения, но при участии которого планировались мероприятия культурного обмена между СССР и Японией, – вечер японской литературы в Москве (1926), выставка советских художников в Японии (1927), выпуск (хотя неосуществленный) сборника рассказов японского писателя Рюносукэ Акутагава в издательстве «Круг».
  Главный архив Куроды был передан в библиотеку университета Васэда в Токио в июле 2012 г. Там по сведению библиотекаря находятся письма и материалы Горького, Пильняка, Вс. Иванова и других советских писателей, однако пока не обнаружено ответное письмо Замятина к японскому журналисту. Еще не разрешён доступ к этому уникальному архиву Куроды.

抄録全体を表示

On February 14, 1950, during Mao Zedong’s visit to Moscow, China and the Soviet Union signed the Sino-Soviet Treaty of Friendship, Alliance, and Mutual Assistance. The USSR agreed to transfer all Soviet rights and property connected with the Chinese Changchun Railway (hereinafter, CCR) to China. In addition, The Russians agreed to transfer the CCR gratis to China by the end of 1952, to withdraw Soviet forces from Port Arthur and transfer facilities there to China after conclusion of a peace treaty with Japan, or not later than the end of 1952.
After Stalin’s death in 1953, Mao in 1958, stated, “We wanted the CCR but he [Stalin] wouldn’t return it. However, one can pull the meat out of the tiger’s mouth after all.” What was the meaning of Mao’s ‘tiger – meat’ metaphor?
In brief, Stalin wanted the management of the CCR to be under Soviet control for as long as possible and was hesitant to negotiate its return in 1949. Mao on the other hand, wanted the rights for CCR’s joint operation since its creation.
Despite these issues, the Chinese were successful in securing the return of the CCR in December 1952. There were two reasons for their success. First, the business conditions of the CCR were not favorable for Russia. The Soviet manager of the CCR, Kovalev, reported this problem to Stalin in January 1950, a month before the signing of the Sino-Soviet Treaty. According to him, the CCR was a burden to the national economy of the USSR. It is logical to surmise that Stalin accepted his opinion when agreeing to return the CCR in 1950.
The second reason concerned the bargaining of the railway construction between China and the USSR. In August and September of 1952, a PRC delegation led by Chinese Prime Minister Zhou Enlai visited Moscow for negotiations with Kremlin leaders. In the negotiations, Zhou accepted Stalin’s demand to construct a railway between Mongolia and the North of China using Chinese laborers. The railway provided a direct link to Beijing for Russians. While Zhou was agreeable during the negotiations, the Chinese were disappointed with the agreement. The Chinese had wanted to construct the Lanzhou–Xinjiang railway; however, Zhou delayed its construction at Stalin’s request.
Finally, China and the USSR agreed to transfer the CCR in 1952. The returning ceremony of the CCR at the end of 1952 in Harbin became a symbolic event for the Soviet-Chinese alliance in the 1950s.

抄録全体を表示